Поговорим о Слове
Елена Александровна Иконникова – доктор филологических наук, профессор СахГУ, автор книг и просто ответственный преподаватель, который искренне любит свое дело.
| Опубликовано |
|---|
– Есть ли у вас какое-то увлечение, которое доставляет вам особое удовольствие?
– Моя работа – это, наверное, и есть увлечение. Мне нравятся книги, я люблю родной язык, отечественную литературу. При этом очень нравятся другие языки. В разные годы я увлекалась японским и корейским. Работая в Китае, расширила представления об иероглифике.
Сейчас мне по душе славянские языки. Если бы время позволяло, еще глубже окунулась бы в польский и сербский. Изучение нового языка открывает новое пространство, новый мир.
Для меня это обычно связано с культурой, но не только в классическом понимании этого слова. Интересна бытовая культура другого народа: что и как люди едят, как проводят выходные дни. И, наконец, интересно узнавать результаты международных экзаменов. В этом году мне посчастливилось (или же это результат прежних усилий), и я получила два международных сертификата, потому что с положительным результатом сдала экзамены – один по японскому языку, а другой – по корейскому.
– Вы написали книгу «Новый дневник Лизы, или Опять в Японии». Можно ли назвать писательство вашим хобби?
– Это уже вторая книга, первая была издана в 2011 году и называлась «Дневник Лизы, написанный ее мамой».
Почти полгода я работала по грантовой программе в японском университете. Со мной вместе была моя дочь-дошкольница. Она с первых же дней начала посещать детский сад, у нее появились друзья. А я волею случая оказалась втянутой в неизвестные мне ранее отношения между дошкольным учреждением и родителями. Все это было очень необычно и для меня самой, и той части моей семьи, которая оставалась в России.
Так и возникла идея поделиться всем тем, что происходит с Лизой с более широким кругом людей. Писать мне было интересно: я просто рассказывала о том, что чувствовала Лиза, о том, как она смотрела на все происходящее. Дети ведь лишены свойственной взрослым строгости и системности в оценке мира. Не знаю, можно ли назвать мои скромные наблюдения настоящим хобби. Ведь пишу я не постоянно, а только в те моменты жизни, когда очень хочется писать.
– В «Советском Сахалине» недавно была опубликована и ваша статья о выставке, посвященной Миядзаве Кэндзи…
– Это не первая моя статья и, наверное, не последняя. Это естественно, что как филолог-литературовед я пробую свои силы и в беллетристике, и в публицистике. Теория без практики, как известно, мертва.
Сотрудничество с «Советским Сахалином» – это мой «университет» по приобретению публицистического опыта. В этой газете и прежде, и сейчас, в особенно тяжелое для нее время, работают профессионалы, руководствующиеся тем, что составляет классическую журналистику.
Современная журналистика, на мой взгляд, часто обходится только описанием информационного повода. Из современных средств информации исчезает аналитическая составляющая, часто она оказывается второстепенной. «Советскому Сахалину» до сегодняшних дней удается сохранить то, что вытачивается по лекалам образцовой журналистики.
Мои самые первые статьи были опубликованы еще на страницах «Молодой гвардии» – газеты, которая в конце 1990‑х годов на Сахалине канула в лету. Из ныне существующих газет мои статьи можно увидеть в «Сэ корё синмун». В этой газете, издающейся на корейском языке, есть полоса и для русскоязычных читателей.
– Не возникает ли желания полностью погрузиться в публицистику?
– Интересный вопрос. Я не думала об этом всерьез, потому что свои газетные публикации я как раз и воспринимаю как нечто похожее на хобби. Стоит перевести это увлечение в профессиональный формат, тогда и требования ко мне как к автору значительно повысятся, нужно будет стремиться дорасти до того уровня, который отличает обычного увлеченного человека от профессионала, получившего соответствующее образование.
– Что можно назвать самой большой трудностью в изучении языка?
– Самая большая трудность – это суметь начать изучать язык так, чтобы он нравился тебе, чтобы он затягивал. Для меня изучение иностранного языка сродни чтению детектива: за каждым новым поворотом тебя ждет что-то иное, необычное. Иногда случаются забавные казусы: например, когда путаешь похожие иероглифы или недостаточно закрепленное в языке слово выдаешь за что-то другое.
– Чем отличаются китайские студенты от русских?
– Китайские студенты – это совсем иная вселенная, с которой у нас есть и отличия, и сходства!
Приведу один случай, который произошел со мной в первые дни работы в Китае. Возвращаюсь домой, и в автобусе китайский коллега-русист с возмущением мне рассказывает, о том, что утром, в 7 часов 30 минут (именно в это время начинается короткое подготовительное занятие у китайских студентов, обычно оно самостоятельно организуется студентами, но иногда может проверяться куратором) он подошел к аудитории первокурсников и удивился тишине, которая стояла за дверями.
«И как вы думаете, почему было тихо?», – спросил он меня. «Наверное, студенты спали на партах», – пронеслось у меня в голове. Но коллега продолжил: «Они повторяли домашнее задание вслед за диктофонной записью на компьютере, но повторяли очень тихо!»
Вы можете себе представить такое в России? Чтобы студенты пришли в аудиторию раньше, чем начинается занятие и чтобы все вместе, одной группой они бы так слаженно работали. Пусть даже тихо!
Умение быть одной командой, способность поддержать товарища в сложной ситуации всем коллективом – это главное отличие китайских студентов и обучающих их преподавателей. Все они называют друг друга единой семьей. И если есть в этой семье зависть и иные корыстные чувства, то они по-восточному оказываются скрытыми от внешнего взгляда.
Кстати, первое занятие в китайских вузах начинается в 8 часов 10 минут. И основная часть преподавателей целый час проводит в пути из дома до студенческого городка, где располагаются учебные помещения.
– Есть ли у вас заветная мечта?
– На каждом жизненном этапе появляются новая мечта, новая надежда, новый план. Я мечтаю каждый вечер! Мечтаю начать новый день, который обязательно принесет с собой то, что позволяет мечтать, планировать и надеяться…
– А как насчет жизненного девиза?
– У меня нет каких-то особых девизов или ключевых выражений. Но, наверное, близко то, что было однажды сформулировано Владимиром Высоцким: «Среди непройденных дорог одна – моя…».
@sprosiSakhGU_bot